Примеры того, как пишется в аэропорту

Мир течет и изменяется, и наш язык стремительно подстраивается под новые реалии, вытесняя из речевого оборота устаревшие понятия. Многие из лексических единиц нового времени заимствованы из других языков, поэтому правила их склонения и ударения зачастую вызывают сомнения.

Тем не менее, говорить грамотно и красиво хотят большинство жителей, ведь речь — это показатель нашего мышления и образованности. Именно она позволяет незнакомым людям составить оценочное суждение о нас, основываясь на первом впечатлении.

Форма слова аэропорт

Сегодня практически каждый человек сталкивается с понятием авиации, перелетов и связанных с ними явлений. Это объясняет актуальность необходимости грамотно излагать свои мысли, к примеру, описывая коллеге недавний перелет в другую страну. Как правильно говорить: в аэропорту или аэропорте? Ответ вы сможете узнать из данной статьи.

Для начала разберемся с формой слова «аэропорт». В именительном падеже ударение здесь падает на слог -порт. Оно не смещается и в прочих падежах: нет аэро’порта, к аэроп’орту, в аэро’порт, перед аэро’портом, об аэро’порте. Та же картина наблюдается и во множественном числе:

• нет аэро’портов;
• к аэро’портам;
• в аэро’порты;
• перед аэро’портами;
• об аэро’портах.

Теперь рассмотрим вариант предложного падежа, который мы не указали выше. Дело в том, что здесь наблюдается некое исключение из правил. Если задаваться вопросом, как правильно: в аэропорту или аэропорте, ответом будет первый вариант — в аэропорту.

Здесь ударение будет падать на окончание слова (в аэропор’ту). Во множественном числе это правило не работает, поэтому слово будет звучать как «в аэро’портах». Проверить правильность написания слова можно, задав к нему вопрос.

При вопросе «где?» используется окончание «у», а на вопрос «о чем/в чем?» ответит форма слова «об/в аэропорте».

Данное правило легко объясняется: окончание слова приходится на часть –порт, которая, кроме всего прочего, является самостоятельным словом. При склонении слова «порт» в предложном падеже нет такой формы как «в порте», а есть именно «в порту».

Это и повлияло на слово «аэропорт». Ранее употребительными считались оба варианта, причем форма «в аэропорте» была более желательной. Но с течением времени некогда разговорный вариант с окончанием «у» вошел в академические правила и словари русского языка.

Теперь при упоминании полетов на самолете вы можете смело говорить, что вы были «в аэропорту». Именно так будет правильно.

Как правильно говорить «в аэропорту» или «в аэропорте»?

Узнаем, как пра­виль­но сле­ду­ет гово­рить «в аэро­пор­ту» или «в аэро­пор­те», опре­де­лив грам­ма­ти­че­скую фор­му слова.

Слово «аэро­порт» обо­зна­ча­ет ком­плекс назем­ных соору­же­ний, пред­на­зна­чен­ных для пере­воз­ки пас­са­жи­ров и гру­зов авиа­транс­пор­том. В рус­ском язы­ке это сло­во назы­ва­ет пред­мет и отве­ча­ет на вопрос что?

Грамматическая форма слова «в аэропорту»

Многих инте­ре­су­ет, как пра­виль­но гово­рить, «в аэро­пор­те» или «в аэро­пор­ту». Чтобы отве­тить на этот вопрос, вна­ча­ле посмот­рим, как это неоду­шев­лен­ное суще­стви­тель­ное муж­ско­го рода изме­ня­ет­ся по падежам:

• и. п. (что?) аэропо́рт
• р. п. зда­ние (чего?) аэропо́рта
• д. п. иду (к чему?) к аэропо́рту
• в. п. вижу (что?) аэропо́рт
• т. п. любу­юсь (чем?) аэропо́ртом
• п. п. поду­маю (о чем?) об аэропо́рте.

В фор­ме пред­лож­но­го паде­жа с пред­ло­гом «о» это суще­стви­тель­ное име­ет типич­ное окон­ча­ние -е, как и дру­гие сло­ва муж­ско­го рода вто­ро­го скло­не­ния, например:

• вспо­ми­наю о доме;
• рабо­та­ет на кране;
• лежит в столе.

Иная ситу­а­ция, если неоду­шев­лен­ные суще­стви­тель­ные вто­ро­го скло­не­ния муж­ско­го или сред­не­го рода упо­треб­ля­ют­ся с пред­ло­га­ми «в» или «на», обо­зна­чая про­стран­ствен­ное нахож­де­ние кого-либо или чего-либо. Такие фор­мы слов при­об­ре­та­ют удар­ное окон­ча­ние -у, напри­мер:

в аэро­порту, в лесу, на берегу

Они име­ют обсто­я­тель­ствен­ное зна­че­ние и в кон­тек­сте отве­ча­ют на вопрос где?

Я нахо­жусь сей­час (где?) в аэропорту.

Мы гуля­ем (где?) в лесу.

Мальчик сидит (где?) на бере­гу и ловит рыбу.

Сравним фор­мы пред­лож­но­го паде­жа этих же суще­стви­тель­ных с окон­ча­ни­ем -е, кото­рые име­ют объ­ект­ное зна­че­ние и явля­ют­ся допол­не­ни­ем в предложениях:

Я вспо­ми­наю (о чем?) об аэропорте.

Он зна­ет толк (в чем?) в лесе.

Об этом мор­ском (о чём?) бере­ге мно­го напи­са­но в печати.

Словоформа «в аэро­пор­ту» вна­ча­ле явля­лась про­фес­си­о­на­лиз­мом в речи работ­ни­ков аэро­дро­мов, аэро­пор­тов и лёт­чи­ков. С тече­ни­ем вре­ме­ни она осно­ва­тель­но потес­ни­ла лите­ра­тур­ную фор­му сло­ва «в аэро­пор­те», кото­рая в совре­мен­ном рус­ском язы­ке счи­та­ет­ся мало­упо­тре­би­тель­ной и устаревшей.

Этому язы­ко­во­му фак­ту есть объ­яс­не­ние: вто­рой частью рас­смат­ри­ва­е­мо­го сло­ва явля­ет­ся -порт. Если посмот­реть фор­му пред­лож­но­го паде­жа это­го само­сто­я­тель­но­го одно­слож­но­го сло­ва, то она зву­чит «в пор­ту́».

По ана­ло­гии и под вли­я­ни­ем про­фес­си­о­наль­ной речи лёт­чи­ков обра­зо­ван­ное слож­ное суще­стви­тель­ное «аэро­порт» при­об­ре­ло похо­жую грам­ма­ти­че­скую фор­му с удар­ным окон­ча­ни­ем, обо­зна­чен­ным бук­вой «у», — «в аэро­пор­ту́».

Итак, пра­виль­но ска­жем «в аэро­пор­ту».

Чтобы запом­нить нор­ма­тив­ную фор­му это­го сло­ва с удар­ным окон­ча­ни­ем -у, про­чти­те вслух при­ме­ры предложений.

Примеры

• Наш отец рабо­та­ет в аэро­пор­ту́ механиком.
• В аэро­пор­ту́, как все­гда, было ожив­лен­но и шумно.
• Вы не под­ска­жи­те, где в аэро­пор­ту́ стол справок?
• Встретимся зав­тра в аэро­пор­ту́ в зале ожидания.
• Самолет из Вены при­зем­лил­ся в аэро­пор­ту́ Домодедово.

В аэропорту или в аэропорте?

После теракта в редакции газеты «Шарли Эбдо» и массовых акций в Париже стала множиться и многократно воспроизводиться конструкция с местоимением «я» (или «мы»): «Я Шарли», «Я Волноваха» (акция после теракта на востоке Украины), «Я Донбасс» и даже «Мы все Куаши» (один из лозунгов на митинге против карикатур в Грозном).

Сам принцип такой конструкции не нов. Его использовали и после терактов 11 сентября, желая выразить сочувствие пострадавшим и солидарность в борьбе с терроризмом, и в России во время антигрузинской кампании 2006 года, когда десятки людей выходили на улицы со значками и надписями «Я грузин». И во многих других случаях — это продуктивная модель.

Однако в случае с Парижем часть общества, возмущенная самими карикатурами, стала высказывать несогласие с лозунгом: почему, мол, мы должны выходить на улицы с надписями «Я Шарли», если нам совсем не нравятся карикатуры?

Но дело в том, что лозунг «Я Шарли», или, обобщая, «Я имярек», не предполагает согласия именно с позицией. Люди со значками «Я грузин» не обязательно разделяли позицию руководства Грузии, ее политический курс и вообще представления о мире.

Это отождествление по другому принципу.

Во-первых, по временному, во-вторых, по принципу общей беззащитности перед террором: именно сейчас, в это время, мы Шарли, потому что мы не знаем, где, когда и при каких обстоятельствах может произойти следующий теракт; мы Шарли, потому что, уходя утром на работу, не знаем, не ворвутся ли террористы и к нам в офис или в супермаркет, в который мы заходим по вечерам. Карикатуры при этом любить вовсе не обязательно.

Впрочем, стоит отметить, что эта конструкция с местоимениями «я» или «мы» за эти две недели, что прошли с теракта, превратилась в своеобразный мыльный пузырь, раздувшийся от появления все новых и новых формул, в том числе и откровенно манипулятивных.

А напоследок, чтобы усмирить разбушевавшиеся чувства верующих и неверующих, два слова о пунктуации. В конструкции «Я имярек» или «Мы имяреки», по правилам, тире ставить не нужно.

Подлежащее тут выражено личным местоимением, а в таких случаях тире между ним и сказуемым-существительным не требуется: «Я тетушка Чарли из Бразилии, где в лесах живет много-много диких обезьян!»

Хотя интонационный, авторский знак все-таки возможен.

В гости на запрещенку

Есть слова, которые приживаются в языке стремительно, врываются ураганом, расталкивают остальные — и вот они уже сидят, развалившись по-хозяйски среди старожилов, которые, разумеется, такого не припомнят.

Именно это произошло со словом «запрещенка», которое появилось в нашем лексиконе на фоне продуктовых антисанкций. На днях подруга, вернувшаяся с горнолыжного курорта в Москву, сообщила мне, что привезла «целый чемодан запрещенки».

Еще одна знакомая написала в «Фейсбуке» о том, что сейчас 90% приглашений в гости начинаются словами «есть запрещенка» и перечислением всех запретных плодов, которыми будут угощать.

Да, сейчас мы живем в эпоху клипового словотворчества. Лексические единицы врываются в нашу жизнь кометами — одни так же быстро и исчезают (кто сейчас помнит каких-нибудь фрустрированных эчиверов времен Болотной?), другие остаются.

Но в случае с запрещенкой интересна совсем не скорость появления и закрепления в речи. Любопытно другое — восприятие.

Дело в том, что у определенной части носителей языка есть стойкая идиосинкразия на существительные на -ка типа «молочка», «личка», «социалка». Все они регулярно попадают в списки слов-раздражителей.

«Смесь номенклатурности со свойскостью» — так определяет суть этих слов лингвист Ирина Левонтина. Их презирают, к ним относятся свысока, их считают маркерами определения «свой-чужой».

А вот с запрещенкой вышла совсем другая история. Это слово произносят с удовольствием и совсем не стыдясь.

В нем слышится не унылая повседневность молочки, а заговор и подмигивание: «Запрещенку будешь?» Играет роль еще и то, что есть-то все это никто, конечно, не запрещает.

И поэтому само употребление этого слова — возможно, вызвавшего бы ненависть в других обстоятельствах — становится игрой, в том числе и языковой: своеобразной примеркой несвойственной нам в обычной жизни лексики.

Впрочем, жизнь этого, такого актуального сейчас слова, скорее всего, ограничится периодом действия санкций.Ксения Туркова.